Подойдя к зеркалу, надеваю маску и завязываю её, разворачиваясь к Роберту и показывая, что я готова.

– Отлично, дорогая, мы готовы, – он предлагает мне руку, но я отворачиваюсь, а мужчина с усмешкой указывает мне двигаться за ним.

Мы спускаемся вместе в сопровождении тех же мужчин, что и раньше. Выйдя из дома, на который я взглянула мельком и снова поняла, что вульгарней местожительства нельзя было придумать, я сажусь в «Мерседес» и Роберт опускается рядом, давая распоряжение охране оставаться тут.

В памяти всплывает другой дом, более приятный, лаконичный, чем этот. Мужчина, который так верил в легенды, хотя скрывал это. И от этого внутри меня сердце болезненно сбивает свой ритм, а глаза наполняются слезами от обиды, от своей глупости. Но я решила идти до конца, и я должна увидеть всё, что мне хотят показать, собственными глазами. Я должна, другого выбора у меня нет. Всё или ничего, вот такая жизнь в мире Ника. И я приняла условия ещё задолго до того, как сама поняла, что попала в водоворот жестокости и боли.

Я замечаю, что дом Роберта находится в пригороде, и мы сейчас не въезжаем в город, а направляемся в ином направлении. Мы огибаем окраины, пока не въезжаем в новый район с многочисленными домами. Я никогда не была тут, да и причины не было посмотреть этот район. А теперь он огромный, и я уверена, что это место станет для меня вратами в ад.

Машина паркуется у одной из построек, в которой темно, как будто там никого нет, как и на всей улице. Всего два фонаря под нами и темнота.

Роберт выходит из машины и предлагает мне руку. Сейчас я не противлюсь и хватаюсь за неё. Неприятные ощущения внутри подхлёстывают меня остановиться, и я делаю это перед лестницей.

– Не волнуйся, дорогая, я буду рядом с тобой. Тебя никто не тронет, – ласково говорит он, и я поворачиваюсь к нему.

– Насколько мне будет больно? – Напряжённо спрашиваю я.

– Насколько сама позволишь себе. И лучше пусть будет в полную меру, чтобы не было желания прощать. Прощения недостойны те люди, которые предают и обманывают невинных девушек, готовых бороться до конца за них. Преданность. Твоя преданность поражает, но ты в силу своей неопытности ещё не знаешь, что мужчины самые гнусные существа на планете. А тем более те, кто любят видеть страдания на милых личиках, – серьёзно произносит он.

– Таких, как ты, – иронично произношу и вырываю свою руку из его.

– Таких, как я, таких, как Николас Холд. Таких, как твой отец и бывший парень. Таких, как любой мужчина. Доверять нам опасно для здоровья и жизни. Но выбора нет, как и пути назад. Ты уже тут, и пора входить, дождь начинается. И мы промокнем, – Роберт начинает подниматься по лестнице, оставляя меня внизу.

Крупная капля падает мне на кончик носа, и я поднимаю голову к небу. Как же хочется смыть с себя всё, что было в прошлом. Как же хочется перестать так отчаянно идти к тому, кому это было не нужно.

– Миша? – Раздаётся голос Роберта, и я, опуская голову, смотрю на ожидающего меня мужчину перед плотно закрытыми тёмными дверьми. – Решай.

Делаю глубокий вдох, чтобы ступить на эту почву и позволить болоту затянуть меня, удушить и умертвить душу.

Перед моими глазами стоит цель – дверь, до которой я иду. Роберт с улыбкой предлагает мне руку, и моя безвольно падает в его. По ночной тишине раздаётся тихий, но глубокий стук, от него я вздрагиваю, он слишком мрачен, слишком проникает в меня, растворяя по телу страх перед неизвестностью.

В двери открывается маленькое окошко, и низкий мужской голос, заставляющий прислушаться к нему, произносит:

– Вы не туда попали.

– Верно, но везде мы лишние, – незамедлительно отвечает Роберт, и окошко закрывается.

– Перед каждым посещением я отправляю пустое сообщение на определённый номер, подтверждая свой приезд сюда, и мне приходит ответ. Это своего рода пароль, чтобы нас впустили, – приглушённым шёпотом поясняет он, пока открываются замки, и две двери распахиваются перед нами, приглашая нас войти в полутёмное помещение, освещаемое свечами на стенах.

До моего слуха доносятся голоса, смех, музыка. Впереди нас располагается огромная и величественная лестница, а по бокам распахнуты двери, откуда и слышно веселье. Клуб? Это больше похоже на загородный дом какого-нибудь миллионера, где сейчас происходит вечеринка по поводу покупки новой яхты.

– Добрый вечер, – перед нами появляется девушка в чёрной маске, облегающем платье из латекса алого цвета, в высоких ботфортах под цвет платья и с ярко накрашенными губами. И мне хочется прыснуть от смеха из-за этой показной вульгарной сексуальности. Но она улыбается нам открыто, поправляя тёмные волосы, собранные в строгий пучок.

– Добрый вечер, Элиза. Прекрасна, как и всегда, – сладко тянет Роберт, не выпуская моей руки, но свободной подхватывает кисть девушки и оставляет на ней галантный поцелуй. Кавалер недоделанный.

– А вы, как всегда, меня смущаете. Вы сегодня не один? – Она с интересом переводит взгляд на меня, быстро оглядывая с ног до головы.

– Ох, нет. Сегодня я с моим сабмиссивом. Привёл познакомиться с этим местом, контракт отослал по факсу. Если моей красавице понравится наш мир, то мы оформим членство, – словно великосветская беседа проходит перед моими глазами, но ведь говорят они обо мне. И Роберт лжёт, но я заставляю себя не возражать, чтобы не поддаться искушению и не врезать ему за такое представление.

– Как здорово! – Радостно отвечает она, подзывая к нам мужчину, как я понимаю, одного из охраны.

– Позвольте вашу одежду, мисс, – учтиво произносит он, указывая на пиджак.

– Я бы предпочла…

– Дорогая, я помогу тебе, – перебивая меня, Роберт подходит сзади ко мне.

– Хочешь идти дальше, раздевайся, – тихо, но настойчиво произносит он. И я расстёгиваю пиджак, который с меня чуть ли не срывают, бросая мужчине.

– Она у меня ещё стеснительная, только учимся, – смеётся Роберт, обнимая меня за талию.

– Тогда ей точно нужно поскорее со всеми познакомиться, и тогда она поймёт, что на ней слишком много одежды, – подхватывает Элиза его смех, а я закипаю от злости.

– Как-нибудь без ваших рекомендаций разберусь, – цежу я, а мужчина сжимает мою талию, говоря мне заткнуться. Но не смеет эта вульгарная девица смеяться над тем, что для меня это всё неприемлемо и отвратительно.

– Как давно у нас не было таких. Возможно, она свитч? Наши гости будут в восторге. Но не будем задерживать вас, хорошего вечера, – она отходит в сторону, пропуская нас и продолжая смеяться, делая отметку в блокноте.

– Ни слова без моего ведома. Не испорть мою репутацию тут, – шипя мне на ухо, Роберт подводит меня к правому залу, где я слышу звуки классической музыки.

– Вряд ли можно иметь репутацию ещё хуже, – фыркаю я.